О московском фестивале вертепных представлений 2003 года

Этот фестиваль, начатый в 1993 году инициативой недавно ушедшего от нас В.И. Новацкого, должно быть самый непритязательный и "малобюджетный" из всех, организуемых СТД. Вертепщики настолько неприхотливы, что готовы играть и за доброе слово, тем более, что фестиваль традиционно проводится в Рождественские Святки, когда вертепщики выступать почитают долгом. Идея фестиваля, каким он задумывался и каким остается по сию пору, не только в сохранении жизни традиционных вертепов, но и в том, чтобы все любящие этот театр и желающие его играть: и артисты профессиональных театров, и семейных, собирающих спектакль лишь единожды в год, и школьных– все объединились на одной площадке. Согласитесь, явление в театральной жизни столицы уникальное

Говорить об игре вертепных театров трудно не потому, что это дело не поддается анализу, а потому что, вертеп плохо сыграть нельзя. Вертеп строится и исполняется от полноты любви, от огромного желания приобщиться к Рождественскому празднику, и в этом смысле играется не для "публики", не для нейтральных зрителей, а для сопричастников. И в этом смысле вертеп принципиально любительский театр. И именно по этому семейные театры играют вертеп органичнее профессиональных. Более того, если профессиональные постановщики попытаются отринуть "семейную" стилистику - спектакль не состоится. Вертепное действо - символическое, играется в "простом" ящике "простейшими" куклами - с легкостью прощает практически любые огрехи постановки: нечеткое кукловождение, неаккуратную работу со светом, нарушение пластического ритма, невнятно произнесенный текст – то есть все, что погубило бы любой другой спектакль театра кукол. Но не прощает одного - неискренности, не позволяет подменить истинное волнение артистической техникой. Слава Богу, вертепы играют и вертепы смотрят лишь те, кто театр этот любит! Собственно, только этим и питая его жизнь.
Вертепные театры сегодня отнюдь не новички, многие играют пять, десять, пятнадцать лет! В подмосковной Коломне состоялось уже пять фестиваль Рождественских театров, во Владимире прошел третий, в Петербурге второй! В афише VIII московского фестиваля обозначены были 14 вертепов и 25 представлений. И каждый год появляются новые и новые поклонники этого искусства.

Тем не менее есть обстоятельство, которые смущает меня. Вертепное действо, судя по фестивалю, все более превращается в свободный театрализованный рассказ о событиях Рождества.
Однако, вертеп – не только пещера, в которой исполнились события Святого писания, но и традиционный, единственный в своем роде театр кукол - ящик в два этажа с особым, имитирующим механическое движение, способом кукловождения. Вот эту устойчивую трехвековую традицию все более позволяют себе искажать вертепщики. Множатся театры конструирующие облегченные "ширмы", с иными, нетрадиционными для вертепа способами анимации – с верхним или открытым управлением куклами, появился даже теневой вертеп. И тут уж не до шуток!
Однако, вертеп – не только пещера, в которой исполнились события Святого писания, но и традиционный, единственный в своем роде театр кукол - ящик в два этажа с особым, имитирующим механическое движение, способом кукловождения. Вот эту устойчивую трехвековую традицию все более позволяют себе искажать вертепщики. Множатся театры конструирующие облегченные "ширмы", с иными, нетрадиционными для вертепа способами анимации – с верхним или открытым управлением куклами, появился даже теневой вертеп. И тут уж не до шуток!

Фольклористы знают, что имеет место тенденция упрощения фольклорных текстов. То есть фольклорные тексты в новой социально-культурной ситуации, чтобы выжить стремятся к упрощению. Вертеп как текст, как особая знаковая система, уже прошел за века довольно длинный путь "упрощений", например, снижения уровня мистериальной компоненты включением в игру светской комедии. Отмечу более, в некоторых районах к 20 веку вертеп потерял верхний этаж, и "разогнул" щель для кукловождения в прямую линию, что резко сократило его сценические возможности. Но к нашему счастью, даже в этих случаях, вертеп сохранял традиционный нижний способ управления куклами.

Прекратив свое существование в России, очевидно, к 20 годам, вертеп в 80 годах был реконструирован усилиями энтузиастов, первым из которых стоит по праву Виктор Исаевич Новацкий. Но реконструирован вертеп был именно как двухэтажный симультанный театр со щелевым вождением кукол. Более того, Новацкий настаивал, и справедливо, на особом способе произнесения текста при исполнении вертепной драмы.

В вертепе, как и в любом древнем народном театре, персонажи действа общаются друг с другом не непосредственно, а опосредовенно, через зрителей. Актеры (куклы) произносят "в зал" не только самоопределения или монологи ("я смерть", "я царь Ирод") , но и диалоги ведут, оборотившись не друг к другу, а к зрительному залу.
В этом необходимая черта мистериального действа, поскольку мистерия разыгрывается не в реальном, а в мифологическом пространстве. Зритель обязан вернуть на сцену отнесенное ему слово, буде зритель равнодушен к мистериальному действу, оно разрушится. Если современный театр в основном принял эстетику, предполагающую "как бы" отсутствие зрителя, то театр фольклорный, напротив, полагает, что спектакль – "потеха" - есть единое состояние нерасчлененного актерско-зрительского континуума. Однако, именно это свойство фольклорного театра лишает мизансцену подвижности в первую очередь пластической, что в вертепе закреплено наличием в полу щели для проведения кукол.
Таковая манера игры трудна современному исполнителю, да и зрителю тоже, приученным к театру иного рода. Я наблюдал на фестивале устойчивую тягу к "диалогичной" игре, когда куклы выполненные условно, даже очень условно в форме деревянных сучков, беседовали друг с другом и вообще вели себя, как если бы имели руки, ноги или способность повернуть головы, шевельнуть бровью… Но, ведь, кроме прочего, имеет место закон театра кукол, требующий соответствия стиля текста стилю изображения. То есть, чем условнее текст, тем условнее изобразительный ряд.

И в этой связи еще об одной устойчивой тенденции трансформации вертепного действа. Вертеп – мистерия. А сюжет мистерии не обязательно совпадает, а чаще всего не совпадает с фабульной последовательностью "реально произошедших" событий. Задача мистериального действа не в изложении зрителю событий малоизвестных, а, напротив того, в символическом, знаковом изображении хорошо известного и усвоенного. Иными словами сюжет вертепного действа существует полнокровно и естественно лишь в культурном контексте общеизвестной фабулы Святого писания. Но именно эта отсылка к общекультурному контексту все более размывается вертепными театрами, особенно профессионально работающими с детьми. Пьеса все более и более выстраивается во временной последовательности событий, сочиняются "разъяснительные" монологи и диалоги, замедляющие сценическое действие, и, в конечном счете, губящие вертепный театр. И здесь плохую службу сиграло отсутствие общепризнанного канонического текста. Казалось бы, что плохого в том, что каждый, кто приступает к строительству вертепа, вынужден самостоятельно перерабатывать опубликованные в сборниках тексты представлений? Ан нет! Вертеп, как уникальный объект культуры, выработавший и сохранявший структуру более чем три века, неаккуратной работой с текстом разрушается. Вертепщиков в стране очень мало – тридцать, ну сорок – и ответственность каждого необъятна.
Дело в том, что реконструированная большим трудом традиция, может быть погублена нашими же руками. Я говорю сейчас не о празднования Рождества Христова, не о спектаклях и представлениях на Рождественскую тему, в которых каждый художник и автор волен. Говорю только о традиции вертепа, освященной трудом, талантом, любовью людей, живших до нас и нам бесценное сокровище передавших. Меня укорят в желании "законсервировать" традицию, присыпать ее нафталином. Упаси Бог! Говорю прямо о другом: как любое явление фольклора, вертеп живет лишь покуда его играют. Но сам факт исполнения, как творческий акт, трансформирует канон, и этого довольно, в этом есть естественный закон жизни фольклорной традиции. Нам посчастливилось в этой жизни участвовать. И наша задача, наша функция, если хотите, в том, чтобы полученное сохранить вживе, и передать тем, кто будет за нами. Вот и все. Когда говорю об этом, вспоминаю всегда одно – Калевалу. Исполнители рун начинали петь только взявшись за руки со слушателем. Только так, тысячу лет. И представьте теперь, что и мы оказались в этой цепочке!.. И как жутко от мысли, что именно ты окажешься звеном, ее разорвавшим!…

Но какие элементы вертепа, кроме собственно Рождественского сюжета, следует сохранять неизменными? Двухэтажное симультанное строение ящика, способ вождения кукол, имитирующий механическое движение, и "монологичное" произнесение текста – так понимаю. Надо договориться. Должно сложиться общественное мнение о том, что позволительно, а что невозможно в деле, имя которому "вертепный театр". Собственно, ради того и пишу.

Нас мало, но не так, чтобы очень мало – гильдия, как выразился один из участников московского фестиваля. Мне нравится. "Гильдия вертепщиков". Звучит!

Александр Греф